2021-3-18 10:07 |
Загадка на загадке или «дублёр генерал-губернатора»
В феврале 1861 года Николая Муравьева-Амурского на посту генерал-губернатора Восточной Сибири (от Енисея до Тихого океана) сменил его ученик, соратник и родственник, бывший военный губернатор Забайкальской области Михаил Корсаков. Михаил Семёнович занимал этот пост 10 лет (только в январе 1871 года его перевели в Петербург). За это время на его прежнем посту побывало три человека. Первым из них стал генерал-майор Евгений Михайлович Жуковский.
Загадочное назначение
На первую загадку обратила внимание в книге «Губернаторы Забайкалья. 1851 – 1917гг.» известный историк и архивист Татьяна Константинова. «Определён на должность в мае 1860 года, - констатировала автор, - он приступил к своим обязанностям в апреле 1861 года». Почему почти год он не ехал в Забайкалье? Ответа пока нет.
Но, главное не это. Главное – это то, что это назначение было скорей всего сделано в пику новому (а может и старому) генерал-губернатору.
В статье «Генерал-майора Е. М. Жуковского назначить Военным губернатором Забайкальской области...», изданной в сборнике Иркутского госуниверситета, Татьяна Константинова сделала два предположения по этому поводу. Во-первых, она предположила, что Жуковский попал на эту должность по протекции самого Муравьева-Амурского.
«В традиции кадровой политики генерал-губернатора Восточной Сибири Н. Н. Муравьева-Амурского, - писала она, - новый губернатор был из числа его лично знакомых: вместе служили на Кавказе и знали друг другу цену».
Да, они (Жуковский и Муравьёв) действительно служили на Кавказе. Но в то время (1839-1840 годы), когда в Дагестане у Каспийского моря сражался Евгений Михайлович, Николай Николаевич (с 1840 по 1844 годы) был начальником одного из отделений Черноморской береговой линии.
Кроме того, Николай Николаевич предпочитал видеть среди своих соратников и учеников людей значительно себя моложе. Тот же Корсаков был моложе его почти на 17 лет. А вот Жуковский был скорее сверстником Муравьёва, он был младше того всего на четыре года. Так что можно смело усомниться в то, что это был кандидат от бывшего генерал-губернатора.
Второе предположение Татьяны Андреевны, высказанное в той же статье ближе к истине, хотя и в нём есть незначительная ошибка. Она предположила, что назначению Жуковского на пост губернатора Забайкальской области способствовал «его брат, занимавший большой пост в МВД».
У Евгения Михайловича было два брата – старший Александр и младший Степан. Александр Михайлович был близок к императору Александру II, несколько лет он был его флигель-адъютантом. Однако в 1856 году он скоропостижно скончался от инсульта и, соответственно, лично определить судьбу брата в 1860-м не мог. Разве что косвенно, приблизив к себе младшего из братьев.
Степан Михайлович вошёл в число разработчиков знаменитых реформ Александра II – в 1857 году его назначили в помощь государственному секретарю по производству дел учреждённого при Государственном Совете Комитете для рассмотрения постановлений и представлений о крепостном состоянии. Впоследствии он получил название Главного Комитета по крестьянскому делу, а возглавлял его лично Александр II.
Затем на Степана Жуковского возложили дополнительно управление делами Комиссии, учреждённой при Главном Комитете, в канцелярии комитета министров и в государственной канцелярии, то есть он справлялся с валом бюрократической и аналитической работы. И не случайно именно его председатель Главного Комитета, князь Алексей Орлов рекомендовал императору на пост председателя редакционных комиссий. Однако император назначил Жуковского лишь «непременным членом» этих комиссий. Председателем был назначен Яков Ростовцев.
Не исключено, что именно тогда Алексей Орлов, который до 1856 года был не только руководителем знаменитого III отделения – высшего органа политической полиции империи, а также шефом жандармов, а в 1856 году стал председателем Сибирского комитета. В 1861 году его на этом посту сменил Степан Жуковский.
Так что этот брат действительно мог поспособствовать. Но и сам Евгений Михайлович до своего назначения в Забайкалье три года лично служил в МВД, хотя и был профессиональным военным.
Из гвардейцев в чиновники
Родился Евгений Жуковский 11 августа 1814 года в Невеле Витебской губернии не просто в дворянской, а в генеральской семье. Обучение и воспитание он проходил в привилегированном 2-м кадетском корпусе, по окончании которого прапорщик Жуковский в 1832 году поступил в Михайловское артиллерийское училище.
В 1835 году подпоручик Жуковский поступил на службу в 1-ю лейб-гвардейскую артиллерийскую бригаду, входившую в 1-ю лейб-гвардейскую пехотную дивизию. За упоминавшийся год боёв на Кавказе Евгений Жуковский был произведён в штабс-капитаны. До 1849 года он продолжал служить в столице, в штабе армии. Стал полковником. И в 1849 году принял участие в подавлении восстания в Венгрии. Участвовал в ряде сражений, за что был награждён золотой шпагой с надписью «За храбрость» и австрийским орденом Железной короны 2-й степени.
Служил в штабах, а в 1852-1854 годах был командиром Нарвского егерского полка, получив именно тогда звание генерал-майора. Потом три года он командовал бригадой, а в 1857 году был направлен на службу в министерство внутренних дел.
Считается, что это была подготовка к принятию новой должности.
Таким образом, бывший гвардейский офицер, имевший не только боевой опыт, но и опыт работы в штабах и министерстве, которого нельзя было заподозрить в либерализме, и был направлен на Дальний Восток, где он… не пришёлся ко двору нового генерал-губернатора. Кроме того, он в отличие от того же холостого Корсакова, был закоренелым семьянином – в Читу он приехал с женой и двумя сыновьями, что также вызывало раздражение у части окружения генерал-губернатора.
С одной стороны, как отмечала в упоминавшийся книге Татьяна Константинова, Жуковский на посту губернатора продемонстрировал «организаторские способности, исключительное трудолюбие и глубокий ум». С другой стороны, как писала этот же автор в иркутской статье, «получилось, что «муравьёвско-корсаковская» партия - ближайшее окружение генерал-губернаторов, не приняла Жуковского; всё, что бы он ни делал, подвергалось критике и насмешкам».
Последнее говорит и о том, что окружение Корсакова, да и сам генерал-губернатор не считали Жуковского своим, и видели в нём потенциальную угрозу того, что он может стать «дублёром генерал-губернатора».
Только год…
И в случае с губернатором Жуковским не обошлось без «пяти копеек» от Дмитрия Завалишина.
«Он, - писал Дмитрий Иринархович о Жуковском, - старался сблизиться со мною, но я отклонил домашнее знакомство с ним, зная фальшивое его положение и бессилие поправить зло. К тому же я имел право предполагать, что самое старание о сближении имело источником только желание обезоружить мою критику.
Поэтому посредникам, которых он присылал ко мне, я объявил наотрез, что в личное знакомство вступать не намерен, но что по своим правилам буду содействовать всему доброму и указывать на всё, что можно будет сделать полезного для края, но в то же время не намерен, однако же, щадить нисколько ни одного из проявлений зла, из какого бы источника оно не исходило». Из этого длинного объяснения следует лишь то, что генерал-майор Жуковский не стал знакомиться с читинским старожилом.
Однако тот не успокоился. «Впрочем, - вспоминал Завалишин, - доказывая Жуковскому не одними словами, но и самым делом готовность свою содействовать всему полезному и советами и действием, я указал ему на необходимость:
1)проложить дороги между верховьями реки Чикоя и Ингоды для облегчения крестьянам Чикойской волости сообщения с областным городом, как по частным делам их, так и для провоза хлеба и других произведений, чем избавил их от лишнего объезда в 600 вёрст;
2) учреждения сельскохозяйственной и промышленной выставки в Чите;
3) открытия для образца воскресной школы в Чите.
Жуковский с жаром принялся за всё это…»
Однако первый отчёт, который в 1861 году подготовил губернатор после ознакомления с положением дел в области и последующие его предложения, которые удалось в нашем государственном архиве обнаружить Татьяне Константиновой, говорили о более глубоком и масштабном подходе Евгения Михайловича, чем это представлял Завалишин.
Стратегически он предложил правительству рассмотреть вопрос о строительстве железной дороги от Байкала до Шилки (по сути дела до Амура). Это могло самым радикальным образом усилить торговые потоки. Но для решения этой проблемы нужна была база и кадры. И Жуковский предложил сначала модернизировать Петровский металлургический завод, а затем между Читой и Верхнеудинском (ныне Улан-Удэ) построить ещё один завод, можно сказать, предтечу железнодорожных мастерских. Оборудование можно было бы закупить в США.
Кстати эту идею предложил местным чиновникам американский инженер Перри МакДонаф Коллинз, которого с его идеями также высмеял… Завалишин. А вот Жуковский их оценил по достоинству.
Нужны были и кадры, прежде всего, требовалось побольше грамотных людей. Чтобы открыть новые школы, для которых нужны были учителя и учебники. На первых порах учителями могли стать грамотные отставные солдаты. И вот штрафников стали отправлять в Забайкалье.
«Он, - отмечала Татьяна Константинова, - приводит точные данные о количестве учебных заведений и учеников. В конце 1861 года в 548 принадлежащих разным ведомствам учебных заведениях учились 10 067 учеников. Для области, в которой проживало 387 405 человек, это была мизерная цифра.
Но если сравнивать с 1860 годом, когда количество учеников равнялось 5634, успехи политики губернатора очевидны. Важным показателем было то, что основную часть учащихся представляли дети казаков: так, в 17 штатных полковых школах и в 345 частных школах учились 6843 казачат. Для них большим стимулом было то, что грамотные казаки могли дослужиться до офицерского чина.
В Восточной Сибири формировался класс высшего казачьего служилого сословия. Отметим, что после отъезда Е. М. Жуковского казаки продолжали оставаться основным сословием, где обучение грамоте было приоритетным».
Он же предложил открыть в Чите пятиклассную гимназию, поддержал он и идею сельско-хозяйственной и промышленной выставки, но её провели уже после его отъезда. Его работа была оценена по достоинству. В августе 1861 года ему было присвоено звание генерал-лейтенанта (Корсаков в тот момент ещё оставался генерал-майором).
Однако, несмотря на успехи, Евгения Михайловича освобождают от этого поста. Почему? Загадка. Можно лишь предположить, что за этот год успехи продемонстрировал не только Жуковский, но и Корсаков. Позиции генерал-губернатора в столице окрепли, а потому нужда в «дублёре», тем более не принятом окружением Корсакова, пропала. И тогда Евгения Михайловича вернули в Европейскую Россию.
***
Вскоре он стал комендантом Новогеоргиевской крепости. Казалось бы, это можно было бы рассматривать как понижение. На самом деле это было не так. Эта крепость была важнейшим стратегическим пунктом на западе России. Позже (ещё до русско-японской войны 1904-1905 годов) её стали называть «польским Порт-Артуром». В годы первой мировой войны её гарнизон составлял более 80 тысяч человек (!). Так что назначение Евгения Жуковского было повышением. Уже на этом посту его наградили тремя орденами и присвоили звание генерала от инфантерии. Не стало Евгения Михайловича в 1883 году.
Подробнее читайте на chita.ru ...
